Virtual Laboratory Wiki
Регистрация
Advertisement

Мы никогда не придем к желаемому смыслу, если будем декларировать его как цель. Хиценко В.Е.

«Придавая смысл любому явлению, мы тем самым уже включаем это явление в свой жизненный мир».


Смысл, согласно Луману, – это схема, обеспечивающая продолжение коммуникаций и переживаний


1273682651

"Смысловорот": новые Мотивы рождаются в недрах нарастающего Опыта, а новые компетенции подвластны развивающимся Мотивам.

Смысл_триадичность Смыслнеразрывное единство мотивов и опытов акторов.

См. также Смысл жизни


Диполь смысла

Диполь смысла

Круговорот смысла

Коловорот смыслов

Триада целостность

По Н. Луману[1][]

Смысл - механизм интеграции коммуникаций в систему, их подсоединение друг к другу. К самым известным смыслам, кодирующим или распределяющим коммуникации по позитивным и негативным значениями, относятся: истина в научной системе, деньги в экономической системе, любовь в системе интимных коммуникаций, etc.

В самом общем смысле понятие смысла в коммуникации (и в переживаниях сознания) может определяться как различность между актуальной и потенциальной коммуникациями (в сознании — между данным и будущим возможным опытом); или другими словами, между тем, что индицировано в данный момент (внутренняя сторона), и тем, что может подсоединиться — оказаться опытом сознания или содержанием коммуникации в следующий момент, т.е. стать осмысленным продолжением в контексте прошлого и будущего.

Осмысленность невозможно мыслить иначе, как коннективность.

Итак, поскольку так понятые смысловые механизмы оказываются предпосылками селекции и принятия коммуникации, то обращение именно к семиотике может дать более конкретное определение смысла коммуникации как коннективности.

С точки зрения семиотики именно означаемое может мыслиться как смысл. Под означаемым мы, собственно, понимаем то основание, предпосылку или причину, почему одно означающее подсоединяется к другому. Смысл означающего всегда сопровождает это означающее как его другая сторона. Но он не способен подсоединиться к означающему - к произнесенным звукам или написанным буквам, к словам или предложениям. Другими словами, смысл или означаемое - это всегда объяснение (в свою очередь возможное лишь в форме означающего) того, почему одно означающее потребовало другого; того, почему некоторые означающие существуют в виде кластеров.

Таким_обшзом, смысл в семиотике выступает в качестве механизма связи знаков (или означающего) друг с другом. Смысл воплощает символическую природу знака.


[2]Медиум смысл, который при каждом его коммуникативном использовании порождает новые возможности, трансформирует то, что уже должно быть предпослано в качестве общества. Другую возможность доступа предлагает математика самореференциальных систем . Если общественная система не только порождает дифференцию системы и внешнего мира, но, кроме того, и ориентируется на нее, то перед нами случай «повторного входа» формы в форму (некоторого различения в это различение), который вводит систему в состояние «неразрешимой неопределенности».

Это, конечно же, не является аргументом, доказывающим теорию общества, но ведь и недоступность общества, т. е. сбой в функционировании операций, которые воспроизводят общество, можно констатировать с эмпирической однозначностью. Здесь в качестве компенсации возводятся воображаемые конструкции единства системы, которые делают возможным вступать в коммуникацию пусть и не с обществом, но, по крайней мере – по поводу общества. Подобные конструкции мы будем называть «самоописаниями» системы общества.

Западноевропейская традиция требует понимать самоописания как познание. Это предполагает, что познающий субъект и познанный объект могут быть различены и отделены друг от друга; что познание подчиняется особым правилам, которые препятствуют тому, чтобы на нем как-то сказывались своеобычность и предрассудки отдельных субъектов; и что объект (в нашем случае – общество) не меняется благодаря тому, что он познается. Познание ищет интерсубъективной достоверности на стороне субъекта и предполагает наличие стабильных объектов.


  1. Антоновский А.Ю. Никлас Луман: эпистемологическое введение в теорию социальных систем [Текст] / А.Ю. Антоновский ; Рос. акад. наук, Ин-т философии. - М.: ИФ-РАН, 2007. - 135 с.; ISBN 978-5-9540-0072-6.
  2. Никлас Луман. Самоописания

Назарчук А.В.по Луману[]

Смысл конститутивен для психической и социальной систем, он их, собственно говоря, и создает. \Ранее другими\ проблема смысла ставилась или как проблема разума и бытия, или как проблема мышления и сознания. И в том и в другом случае она звучала как задача поиска «источника» смысла, в то время как смысл не требует опоры на что-то, он самостоятелен и самодостаточен, что позволяет осознать системная теория. «Глубоко ошибочно пытаться искать для смысла некоего «носителя». Смысл несет сам себя, поскольку способен автореферентно обеспечить свою репродукцию. И только формы этой репродукции обусловливают дифференциацию психических и социальных структур».

Выбор операциональной формы процессирования смысла определяет то, какую систему конституирует смысл – сознание или коммуникацию.

«Смысл может вовлекаться в последовательность, которая связывается с к телесным жизненным чувством и проявляется тогда как сознание. Смысл может также входить в последовательность, которая вовлекает понимание других, и тогда проявляется как коммуникация».

В терминологии Лумана метафизика - это учение об автореферентности бытия. В ней речь идет о порождении бытием автореферентности, т.е. мышления о мышлении бытия.

Само понятие интенции и переживания, ключевое для Гуссерля, Луман значительно модернизирует. Если для Гуссерля интенция имеет природу интуиции, интеллектуального созерцания (в период раннего творчества он говорит об «эйдосах», «очевидностях»), то Луман трактует ее как полагание различия: «Интенция – не что иное, как полагание различия, установление некоего различения, посредством которого сознание стремится обозначить, помыслить, пожелать нечто определенное (а не что-то другое)». По сути дела, лумановская трактовка смысла является именно основательным переформулированием основоположений гуссерлевской концепции деятельности сознания. Для Лумана поток переживаний принадлежит не сознанию, а психической и социальной системам, характеризующимся именно тем, что они способны производить смысл и этим обеспечивать автопоэзис. Перенося гуссерлевские понятия на почву системной теории, Луман определяет смысл как последовательность (процессирование) операций, осуществляющих селекцию возможностей, необходимую для сохранения системы. Смысл становится процессом, способом функционирования систем, которые различаются по тому, каким образом и с помощью каких операций они способны воспроизводить смысл.

...В условиях переизбыточной комплексности окружения смысл становится уникальным инструментом селекции, конституирующим систему путем редукции комплексности и многократно повышающим ее адаптивность в сравнении с иными системами.Эта редукция осуществляется, когда установливаются различия между актуальностью и потенциальностью. Актуальное – то, что реализуется в селекции в пространственном и временном плане, потенциальное – то, что может стать предметом контингентной селекции. Посредством смысла из бесконечности возможностей вычленяется момент действительного. Смысл позволяет редуцировать комплексность, не исключая, а сохраняя полноту иных возможностей для селективности системы. Речь идет об основополагающей функции порядка рекурсий, наличных в данный момент. «Феномен смысла проявляется в форме переизбытка ссылок (Verweisungen) на дальнейшие возможности переживания и действия… Все, что интендируется, содержит в этой форме открытым весь мир в целом, т.е. постоянно гарантирует актуальность мира в виде его доступности». Смысл принимает на себя функцию «отключения» ненужного. Благодаря этому смысл осуществляет необходимую для системы операцию «редукции внешней сложности мира». Он приспосабливает многообразие внешнего мира к психической или социальной системе.

При этом «отсеченные» возможности не исчезают бесследно, благодаря им существует открытое поле возможного, они «виртуализируются». «Будущее бесконечно открыто, ибо оно содержит больше возможностей, чем то, что может быть актуализировано». То, что не может в данный момент находиться в поле внимания, присутствует в качестве ассоциированных ссылок, в качестве «горизонта» интенций (если пользоваться выражением Гуссерля). Смысл есть постоянная осцилляция, «перепрыгивание» с актуального на потенциальное. Момент неспокойствия, постоянной смены нужен Луману, чтобы преодолеть одномерность и кристаллизацию структур смысла, несовместимых с динамичной жизнью системы. «Весь мир социальной коммуникации зиждется на том, что монотонность исключается… Смысл фундаментально нестабилен, ибо только так реальность может быть обработана для целей эмержентного образования системы в качестве смысла».

Смысл обеспечивает не только редукцию комплексности и тем самым стабильность системы, но и необходимый для функционирования системы переизбыток возможностей, пространство неопределенности и нестабильности. Как уже было сказано, неопределенность системы возникает вследствие возвращения, обратного вхождения («re-entry») различия. В результате в ней появляется внутренняя неопределенность, система становится некалькулируемой. Благодаря неопределенности возникает потребность в идентичности, которая не существует сама по себе, а предполагает повторение и антиципацию возвращения. В той мере, в какой смысл стабилен, он обеспечивает идентичность через повторение, т.е. память системы. Нестабильность смысла заключена в невозможности поддержания ядра его актуальностей. Поэтому смысл есть постоянное воспроизведение конститутивного различия между актуальностью и возможностью, между различием и идентичностью.

Тотальность смысла проявляется в том, что даже «бессмыслица» может мыслиться и быть включенной в коммуникацию только как форма смысла. Понятию негации Луман придает исключительно большое значение. Возможность негации - одно из исключительных свойств смыслоконституирующих систем, и существенная часть способности смысла редуцировать комплексность на совершенно новом эволюционном уровне вытекает из его способности к негации. Именно благодаря негации возникает неспокойство, переизбыток возможностей и динамизм, отличающий смыслоконституирующие системы от иных. Фунция негации - не в устранении, а в «потенциализировании» возможностей. «Смысловой мир является полноценным миром, который может исключать то, что он исключает, только в себе». Никакая смыслоконституирующая система не может избежать осмысленности своих процессов. Закрытость и полнота всех рекурсивных ссылок образует единство как последний горизонт любого смысла – мир. Понятие мира у Лумана - социологический аналог «жизненного мира» Гуссерля и, более того, принимает на себя функцию кантовского «трансцендентального единства апперцепции». Как единство всех ссылок, горизонт мира гарантирует каждому различию его единство как различия и в этом смысле является носителем предельной уверенности в том, что «мир как-нибудь разрешит в себе все и сможет конвергировать все включения различий».

Смысл избирает из многообразия возможностей материал в трех отношениях:

  • «вещественное измерение (Sachdimension),
  • временное измерение (Zeitdimension) и
  • социальное измерение (Sozialdimension)».

Каждое смысловое измерение опирается на различие двусторонних горизонтов, т.е. является различием, которое включает в себя полюс утверждения и полюс отрицания. В вещественном измерении проводится различение между «этим» и «тем», в социальном измерении – между «Я» и «другим», во временном измерении – между «до» и «после». Благодаря такой бинарности каждое смысловое измерение обладает универсальностью и тотальностью. «Каждое измерение не содержит ограничения того, что возможно в мире… Таким образом, они сохраняют универсальность значимости с включением всех возможностей негации… Каждый раз смысл, формулируется ли он позитивно или негативно, доступен в этих трех измерениях как форма дальнейших отсылок»...

«Исходным пунктом вещественной артикуляции смысла является первичная дизъюнкция, которая отделяет нечто еще не определенное от иного еще не определенного». В осцилляции между этими полюсами возникает «форма» вещи. Все в мире может стать предметом и вещью, поскольку относительно всего может быть установлена внутренняя и внешняя перспектива. В силу этого вещественное измерение универсально.

Внешние и внутренние отсылки смысла образуют горизонты, которые характеризуются тем, что символизируют бесконечность путей актуализации возможностей и бесплодность попыток исчерпать эту бесконечность. Предметный мир может быть осмыслен в бесконечном множестве аспектов и бесконечным образом тематизирован в коммуникации. Горизонт не имеет границ, которых можно достичь. Любое движение приближает к горизонту, но никогда не удаляет. Важно также, что смысловые горизонты всегда находятся на расстоянии непосредственной достижимости. Но каждое приближение открывает лишь новые горизонты, служащие обогащению смысла.

    • Форма вещности ограничивает горизонты смысла. Вещественное измерение не должно ограничиваться вещностью вещей. Полное и более сложное описание вещей как феноменов начинается тогда, когда они постигаются в качестве систем и речь идет об отношениях системы-окружения.
    • Временное измерение образуется, когда исходное различие («до» и «после») универсализуется, т.е образует горизонты прошлого и будущего... Следует различать два момента – безвозвратность и постоянство. «Настоящее длится так долго, как долго длится безвозвратность (Irreversibel-werden). … Оно маркирует то обстоятельство, что нечто постоянно безвозратно изменяется». Момент постоянства означает, напротив, реализуемую возвратность: предмет еще там, где был оставлен. «Оба момента взаимно поляризируются как различие событий и состояний, изменения и длительности, что делает возможным присутствие зримого в безвозвратном событии прошлого и уже видимого будущего в еще длящемся настоящем. Только так можно знать, что нечто прошлое исчезает, становясь неповторяемым и нечто будущее приближается».

Временное измерение «темпорализирует» комплексность, вследствие чего система, в которой происходят операции, изменяющие ее собственное состояние, не может наблюдать себя и контролировать свою эволюцию. Для этого система использует другое свойство - память. С помощью памяти система становится способной устанавливать различия по отношению к прошлым состояниям и отличать себя от них (например как «современное» общество). Память, позволяя работать с различением прошлого и будущего, помогает контролировать, «из какой реальности система смотрит в будущее». «Речь идет о постоянной, но всегда используемой только в настоящем функции: тестировать текущие операции в отношении совместимости с тем, что система конструирует как реальность… Функция памяти заключается в том, чтобы гарантировать границы возможных проверок совместимости и одновременно снова освобождать мощности информационной обработки, чтобы открыть систему для новых возбуждений. Основная функция памяти заключена, таким образом, в забвении, предотвращающем самоблокирование системы потоком результатов прежних наблюдений». Благодаря памяти настоящее воспринимается как «наверстанное прошлое», которое позволяет прошлому, презентируемому как настоящее, найти связку с будущим. Это дает возможность гарантировать идентичность, которая выступает способностью, облегчающей работу памяти, поскольку отсекается избыточный поток воспоминаний и лишь некоторые из объектов маркируются как «прошлые-будущие», требуя привлечения памяти.

«Социальная память – вовсе не то, что коммуникации оставляют как следы в индивидуальных сознаниях. Речь идет о собственном производстве коммуникативных операций, о собственной, необходимой рекурсивности… Социальная память, конечно, не функционировала бы, если бы не существовало систем сознания с памятью,… Новое время вместе с книгопечатанием социальная память начинает заново переструктурироваться, порождая понятие культуры. Последнее возникает как «реакция на возрастающие универсалистские, исторические и региональные сравнения, которые привлекают внимание к экстремальным случаям (варвары, добиблейские времена) и обрабатывают материал с точки зрения необходимой для людей «культуры»».Культура - не что иное, как память общества, но уже в новой ситуации – в ситуации высокомплексного общества, где требуется больше помнить, больше забывать и быть способным рефлектировать настоящее во временном измерении. В рамках временного измерения смысла конституируется такой феномен, как история. Луман подчеркивает, что история – «карта», созданная смыслом, но никак не сама «территория». «Под историей не может пониматься просто фактическая последовательность событий, с точки зрения которой настоящее понимается как действие прошедших причин, или как причина будущих событий. Особенность смыслового конституирования истории заключается в том, что оно делает возможным свободный доступ к смыслу прошедших и будущих событий, т.е. перепрыгивание последовательности. История возникает благодаря освобождению от последовательности… История есть прошлое или будущее в настоящем; но оно всегда отступление от чистой последовательности, и всегда редукция полученной свободы доступа ко всему прошлому и всему будущему».

    • Социальное измерение выражает релевантность признания существования Alter Ego, равного Ego, в отношении всякого переживания смысла и опыта мира. Оно возникает вследствие того, что рядом с Ego-перспективой появляется одна или много Alter-перспектив. Социальное

измерение тоже универсально, поскольку всякий смысл может обрести релевантность по отношению к другому и соответствующие смысловые горизонты. Социальное измерение конституируется также посредством различия горизонтов: оно актуализируется тогда, когда встает вопрос о том, разделяется ли моя собственная перспектива понимания другими? Этот вопрос формулируется в виде проблемы согласия-разногласия. «Только когда разногласие маркируется как реальность или возможность, возникает повод включить двойной горизонт социальности как наиболее важное в данный момент измерение ориентации; и только если это случается особенно часто или в силу специфических обстоятельств, особенно сильно бросается в глаза, то в общественной эволюции возникает семантика социальности».

В трактовке Луманом социального измерения смысла нет места определению социального как «совместно понимаемого действия», которое в свое время давал М. Вебер. Исходный пункт - не действие, а сам смысл, который может быть разделен другими, и, соответственно, может возникнуть только в коммуникации. Явление двойной контингентности, составляющая сущность социальности, зиждется не на действии, а на ожидании, т.е. рекурсивности и взаимности смысла в коммуникации.

Социальность начинается на более низком уровне, чем действие, - на уровне переживания и интендирования смысла. Тем не менее она может быть продуктом не психических систем, а только продуктом коммуникативных структур, формирующихся в пространстве Ego и Alter.

неправомерно сведение социального измерения к морали. По Луману, мораль как формулирование условий, при которых люди могут уважать или не уважать друг друга, выступает ограничением комбинационных возможностей социума. «Для усложняющегося общества программирование социального измерения в форме морали становится все более неадкватным – отчасти потому, что зона толерантности морали должна быть расширена слишком сильно; а отчасти потому, что все исключенное должно быть морально дескредитировано».

«Единство различия есть и остается основанием операции. … Преимущество смысла перед миром, порядка перед помехой, информации перед шумом – это только преимущество. Оно не делает излишним противоположное. Поэтому смысловой процесс живет помехами, питается беспорядком, проходит через шум и требует для всех технически уточненных, схематизированных операций «исключенного третьего»».

Смыслоопределение происходит благодаря тому, что смыслосоотносимые операции автореферентных систем возбуждаются вследствие возникновения проблем разрешимости (первичные дизъюнкции, безвозвратность событий, конфликт и диссонанс), и двойные горизонты смысловых измерений оказываются под давлением необходимости определенности. Каждая операция должна найти свое место, а система должна гарантировать, что к этой операции точно так же примкнет следующая. Выбор направления определения формирует типологию, типовую связанность операций, которая задается посредством схематизации опций различных измерений. Эти схематизмы предполагаются коммуникацией, и поэтому относительно них не коммуницируют, их просто практикуют.

Схемы (близкие по смыслу термины - «фреймы, скрипты, прототипы, стереотипы, когнитивные карты, имплицитные теории») - это смысловые комбинации, которые служат обществу и психическим системам, чтобы образовывать память. Благодаря им сознание забывает большинство собственных операций, но некоторые из операций может в схематизированной форме сохранять и воспроизводить. \165\


Роль учения Karl E. Weick о смыслопорождающей организации[]

  • Weick, K.E. (1995), Sensemaking in Organizations
  • Вейк К. (2015). Смыслопроизводство в организациях: психология, организация, персонал / Пер. с англ. П. К. Власова и А. В. Коченгина под науч. ред. П. К. Власова. Харьков: Гуманитарный центр.

из отзывов:

  • "смыслопорождение" - создание реальности как непрерывного достижения, которое обретает форму, когда люди ретроспективно осмысливают ситуации, в которых они оказываются, - формирует организационную структуру и поведение".
  • Елена Гудова Исследование смысла в организациях Предпосылки и элементы концепции sensemaking К. Вейка (E-mail: egudova@hse.ru) : "Производство смыслов представляет собой ретроспективное конструирование приемлемых объяснений происходящего и деятельности людей с целью их рационализации, или чуть более широко — придание смысла происходящему для снижения неопределенности. Для этого, как утверждает Вейк, индивид задается двумя вопросами: «Что происходит? И что я должен в связи с этим делать?» Ответы на них и последующие действия индивида зависят от семи характеристик производства смыслов: идентичности действующего, ретроспективности, исполнения, социальности, развертывания, сигналов и правдоподобия. Вейк предлагает «культурную карту для понимания социального пространства» организации, а черпает вдохновение в анализе джазовой импровизации."

1. Идентичность (identity). Производство смыслов начинается с  вопроса «Кто я?», соотносимого с тем, что индивид думает про себя и про окружающий его мир, и тем, что он транслирует другим. Связь между индивидом и окружающим миром двунаправлена — одно способно определять другое. Именно поэтому создание и поддержание идентичности является самой первой характеристикой.

2. Ретроспективность (retrospective). Ретроспективность связана с имеющимся у индивида опытом,... Любое наделение происходящего смыслом есть осознанный процесс, но осознается он касательно лишь того, что уже произошло. При этом прошедшее время относится ко времени как непрерывному потоку этого самого опыта, а не к дискретным событиям

3. Исполнение (enactment). Исполнение возникает как связка между действием и окружающей индивида средой: индивиды активно участвуют в непрерывном создании окружающей среды, а она своими изменениями может определять их дальнейшие действия. Это взаимное влияние продолжается вплоть до момента, когда индивид фокусируется на каких-то определенных изменениях в собственном опыте и действует с ориентацией на них, т. е. буквально исполняет.

4. Социальность (social). Индивид едва ли может быть исключен из общества, ведь окружающий его мир состоит из «разговоров, символов, обещаний, лжи, интересов, знаков внимания, угроз, соглашений, ожиданий, воспоминаний, слухов, индикаторов, сторонников, недоброжелателей, веры, доверия, подозрений, выступлений, лояльности и обязательств» (Weick, 1995: 41). Для выработки общих определений происходящего необходима коммуникация, поэтому то, что люди говорят и делают, во многом определяется направленностью на определенную аудиторию. При этом Вейк, ссылаясь на Ф. Г. Оллпорта и Г. Блумера, уточняет, что аудитория может быть воображаемой, а действие монологом. Особенно выпукло социальность показывает себя в процессе социализации. Смысл берется из ретроспективного разделения предыдущего опыта на содержательные блоки (chunks), которые затем упорядочиваются и определенным образом связываются в каузальные карты (cause maps) (Weick, 1979; Sandberg, Tsoukas, 2015). Организации случаются тогда, когда каузальные карты участников совпадают, и именно в этом социальная составляющая sensemaking.

5. Развертывание (ongoing). Производство смыслов не имеет четко определенного начала, поскольку оно никогда не заканчивается. Поток опыта непрерывен, как непрерывна реакция индивидов и соответствующие действия... Индивид одновременно является продуктом и автором этих определений, а общество — результатом взаимодействия, пересечения различных смысловых схем и конструкций (Shalin, 1986; Ритцер, 2002).

6. Сигналы (cues). Сигналы вычленяются как значимые частицы информации из контекста и встраиваются в модель восприятия индивида. Они используются для дальнейшего действия, на их основе принимаются решения, на производимые в результате этих решений действия, как на новые сигналы, ориентируются другие. Сигналы «запускают» производство смыслов, маркируя ситуацию как изменившуюся, (не)определенную, существующую в рамках того или иного контекста (фрейма). «Толчком» для запуска могут послужить изменения условий внешней среды или в самой организации, кризисные события и угроза идентичности (Maitlis, Lawrence, 2007; Maitlis, Christianson, 2014). Поскольку поток опыта является непрерывным, выделение сигналов размечает границы между событиями. Однако распознавание и понимание сигналов невозможно без соотнесения с фреймом. Сигнал, фрейм и связь между ними (cue, frame and connection) представляют собой «единицы значения» (unit of meaning), на которые можно было бы условно разделить весь процесс sensemaking. Эти единицы значения базируются на опыте индивидов, их представлении о себе и происходящем, но также существенную роль могут играть отношения власти (символической или фактической), идет ли речь о симптомах ухудшения состояния ребенка или управлении самолетом (Weick, 1990; Weick, Sutcliffe, Obstfeld, 2005).

7. Правдоподобие (plausibility). Производство смыслов не предполагает достижения конечной истины, важнее достоверность. Что является достоверным для одного, может не быть таковым для другого, а сложившаяся у каждого участника картинка в любом случае окажется фрагментарной (Weick, Sutcliffe, Obstfeld, 2005). Критерий правдоподобия и внимание к конструированию идентичности индивида отличают производство смыслов от концепта принятия решений (decision making), поскольку последний предполагает нормативность. Принятое решение всегда можно оценить по его последствиям, тем самым приписывая индивиду «хорошие» или «плохие» навыки в этой области. Правдоподобие, здравый смысл и логическая связанность намного предпочтительнее точности — они оставляют пространство для гибкости и импровизации, намного менее затратны по времени, да и в принципе достижимы (Weick, 1995; Eisenberg, 2006; Manning, 2008).

ответ на вопрос «Что я должен в связи с этим делать?» возникает из предположений о будущем, одновременного коммуницирования и действования в рамках проектов (Weick, Sutcliffe, Obstfeld, 2005: 413): • Упорядочивание потока опыта индивида (organizing flux). • Распознавание и схватывание определенных значений (noticing and bracketing). • Маркировка и категоризация (labeling). • Ретроспективность (retrospective). • Предположения (presumptions). • Социальность и системность (social and systemic aspects). • Деятельное начало (action). • Процесс организации через коммуникацию (organizing through communication) (Weick, Sutcliffe, Obstfeld, 2005)


  • Weick, K.E. (2001),Making Sense of the Organization, Blackwell, Oxford
  • Weick, K.E. (2006),“Faith, evidence, and action: better guesses in an unknowable world”,Organization Studies, Vol. 27 No. 11, pp. 1723-1736.
  • Weick, K.E. (2010),“Comment on‘softly constrained imagination’”,Culture and Organization,Vol. 16 No. 2, p. 179.
  • Weick, K.E. and Sutcliffe, K.M. (2001),Managing the Unexpected, Jossey-Bass, San Francisco, CA.
  • Making Sense of the Organization, Volume 2: The Impermanent Organization

(1) (PDF) Karl E. Weick and the dawning awareness of organized cognition. Available from: https://www.researchgate.net/publication/280034351_Karl_E_Weick_and_the_dawning_awareness_of_organized_cognition [accessed Jan 24 2021].

  1. Karl E. Weick and the dawning awareness of organized cognition William H. Starbuck, 2015

Вейк поставил порождение смыслов в центр внимания как основную деятельность людей и организаций. Его труды установили, что обработка информации является ядром организационной деятельности. Он также показал, как порождение смыслов влияет на надежность организации. Вейк - один из авторов, которого ученые-менеджеры цитируют очень часто, потому что он был мыслящим лидером. Статья помещает работу Вейка в исторический контекст и указывает на его значительный вклад.

К топологии смыслов[]

Рубанов ВА тетраэдр

Проекция пространства универсальных смыслов на грани тетраэдра (из "СЕМАНТИЧЕСКАЯ ТОПОЛОГИЯ: ИДЕЯ И ВОЗМОЖНОСТИ" Рубанов В.А.

Наиболее подходящим для работы в смысловом континууме представляется достаточно развитый и наглядный инструментарий дуального математического метода многогранников Вороного и симплексов Делоне [1]. На его основе могут быть составлены конечные наборы смысловых понятий, содержащих различное число элементов и наделенных математическими групповыми свойствами в наглядном трехмерном эвклидовом пространстве. Смысловые окрестности образуются соседними по местоположению понятиями, ассоциативная близость которых «застыла» в фигурах речи естественного языка.

Для организации таких конечных смысловых наборов постулируются два базовых требования. Первое требование обращено к семантической интуиции носителя естественного языка и его способности к определению смысловой равномощности выделяемых понятий (например, по количеству известных взаимоотношений с другими понятиями из словарного набора корпуса выбранного естественного языка). Охватывающая группа набора понятий может содержать подгруппы, внутри которых также уместно соображение равномощности. Поэтому конечный набор может состоять из поднаборов различных по смысловой мощности наборов понятий. Второе требование носит больше метафизический характер. Исторически оно соотносится с опытом средневековых мастеров так называемой мнемоники – искусства расстановки системы образов по системе мест. Существенное значение имеет и

следование принципу искусства риторики, уходящего корнями к временам Аристотеля, а затем и Луллия: набора выбранных для определенных целей смысловых понятий должно хватить для целостного описания сущности мира, создания его герменевтичной картины.

Данное требование даёт возможность конструктивно ощутить смысловую мощность используемых понятий: наиболее обобщенное описание целостности может быть достигнуто путем применения меньшего числа более мощных понятий. Важно при этом сохранение целостности объекта отображения и достижение смысловой гармонии избираемых для этого понятий, образующих определенную математическую группу.

Рубанов ВА Топол понятий

Пример топологического определения универсальных понятий (из "СЕМАНТИЧЕСКАЯ ТОПОЛОГИЯ: ИДЕЯ И ВОЗМОЖНОСТИ" Рубанов В.А.

Рубанов ВА развертка тетраэдра

Развертка проекции пространства универсальных смыслов, реализующего принцип семантической симметрии (из "СЕМАНТИЧЕСКАЯ ТОПОЛОГИЯ: ИДЕЯ И ВОЗМОЖНОСТИ" Рубанов В.А.

Расширение словаря такого смыслового метаязыка простым увеличением количества элементов в конечных наборах приводит к понижению смысловой мощности элементов, входящих в состав большего смыслового набора. Так, РЕАЛЬНОСТЬ и ЯЗЫК составляют замкнутую пару фундаментальных смыслов – наиболее популярных. Окружающий нас мир есть РЕАЛЬНОСТЬ, а ее идеальное отражение – ЯЗЫК [2]. Это означает, что РЕАЛЬНОСТЬ отображается и реконструируется в ЯЗЫКЕ, а выраженные в ЯЗЫКЕ мысли могут воплощаться в РЕАЛЬНОСТИ. Размещение этой смысловой пары в трехмерном пространстве приводит к необходимости ее расщепления на понятия меньшей степени общности. Минимально возможным образом данная пара может быть представлена в виде симплициального клеточного комплекса дуальных тетраэдров. В этом случае окрестностью смыслового понятия РЕАЛЬНОСТЬ является триада РАЗУМ-ЗНАНИЕ-СОЗНАНИЕ. Совместно они образуют 4 грани тетраэдра. Данный комплекс выражает факт существования РЕАЛЬНОСТИ при наличии воспринимающего ее РАЗУМА, постигающего ее в виде ЗНАНИЯ, обмен которыми в процессе коммуникаций приводит к формированию СОЗНАНИЯ. Очевидно, что все четыре смысловых понятия сосуществуют только в неразрывной связи и представляют собой определенную математическую группу.

  1. Можно поставить в соответствие некоторому набору смысловых понятий набор сфер разного радиуса. Эти сферы могут прилипать друг к другу, могут проникать вовнутрь, образуя таким образом сложные агрегаты, и каждая вновь образованная граница между разными объемами в виде граней, кривых и точек-полюсов снабжается своим пограничным смысловым значением. Таким образом несколько смысловых понятий могут сводиться к меньшему числу понятий, и наоборот: одно смысловое понятие может рассеиваться на несколько смысловых понятий по правилам геометрических преобразований. Каждое понятие обретает свой геометрический образ в виде точки-полюса, отрезка кривой, кусочка поверхности или целостного объема (мы пока не рассматриваем ленту Мёбиуса, проективную плоскость или бутылку Клейна; точки-полюса также конечны – в них сходятся конечное число кривых и поверхностей или объемов исходных сфер). Как видим, мы повторяем струнную и бранную логику физической теории суперструн. Такую процедуру математического смыслообразования авторы назвали пузырьковой логикой. Идеальным объектом для демонстрации такого рода смысловых метаморфоз является множество правильных и полуправильных многогранников. Что характерно: сглаживая смысловую сингулярность многогранника заменой вершин-полюсов на плоские грани, мы приходим к дуальному многограннику, в котором вершины-сингулярности, в свою очередь, возникли из граней первоначального многогранника. Если сингулярности считать неразвернутыми какими-то смысловыми сущностями, то сумма неразвернутых смысловых сущностей-вершин обоих дуальных многогранников равна сумме обозначенных граней тех же многогранников, что следует из теоремы Эйлера и наводит на мысль некоторой смысловой развертки средствами граней вершин-полюсов, и второе: полноценным объектом можно считать всегда комплекс дуальных многогранников. Если мы попробуем чуть-чуть сточить вершинки, то от правильных многогранников придем к полуправильным многогранникам, количество вершин-сингулярностей в которых только возрастет. То есть, чем больше многогранник приближается по своим симметриям к сфере, тем большим количеством особенностей он обладает.
  2. Язык и мир – две противоположные центральные философские концепции Л. Витгенштейна. Мир состоит из независимых элементарных фактов – существующих свидетелей события – из которых выстроены более сложные факты. Язык состоит из атомных и более сложных чешуек, фраз, которые освещают эти факты под зонтиком тех самых «логических форм». Мысли, выраженные в языке, «иллюстрируют» эти факты. О чем нельзя говорить – о том нужно молчать: L. Wittgenstein. Tractatus Logico-Philosophicus // Philosophical Investigations. M.: Gnosis, 1994

См. также[]


Advertisement